Несколько часов назад вернулись с Алей с крестного хода на Царских Днях. Ноги болят и не разгибаются. Ещё бы. Мы ведь шли примерно двадцать пять километров от Храма на Крови в Екатеринбурге до монастыря Святых Царственных Страстотерпцев на Ганиной яме. Участие в таком длинном и многолюдном крестном ходе у нас в первый раз. Привычки к столь дальним переходам нет никакой. Поэтому устали ужасно.
Спешу поделиться впечатлениями от крестного хода "изнутри". Фотографии у нас частенько получались плохие, нечёткие, размытые. За что прошу извинения. Снимали ночью, на ходу.
Сподвигла нас на крестный ход наша знакомая Марина Котова, которая участвует в крестных ходах постоянно.
Все знают, что крестные ходы в Екатеринбурге проводятся в память об убиенном императоре Николае Втором и его семье. Проходят они уже который год, а мы приняли участие в таком крестном ходе впервые. Крестный ход проходит в ночь на семнадцатое июля. Как раз в ту самую ночь, когда в 1918-м году в подвале Ипатьевского дома была расстреляна царская семья. В этом году исполнятся 400 лет царствующему дому Романовых и 95 лет со дня убийства царя и его семьи.
Нас, новоуральцев, на крестном ходу было довольно много. Ещё в автобусе, который вёз нас на вокзал, были заметны женщины в платочках, которые ехали туда же, куда и мы. А здесь мы все на перроне вокзала. Вернее, даже и не все. Все в кадр просто не влезли.
- От нашего города будут две красных хоругви - сказала Наталья Шалина - за ними и держитесь.
Вон они, наши хоругви, в чехле.
Одеты все достаточно тепло, обувь у всех удобная. Прошагать более двадцати километров - это не шутка. Многие с рюкзаками, потому что тащить всё, что нужно, приходится на себе. Грузимся в электричку и едем.
Конечно, писать о крестном ходе в память убиенного царя-мученика надо бы с умилением, с трепетом сердечным. У меня так не получается. Наверное, я всё-таки недостаточно религиозный человек. Да и советская пропаганда, которая обрабатывала меня всё детство сделала своё дело. Образ последнего российского государя, который сложился у меня под воздействием сначала советской, а затем и современной пропаганды непостоянен и противоречив. Так что, буду писать как умею.
А мы проезжаем мимо Шувакиша, ближайшей к монастырю железнодорожной станции. Здесь прямо в лесу стоят автобусы. Их много. На этих автобусах привезли паломников со всех концов России и из заграницы.
Екатеринбург. Здесь, у собора, тоже автобусы. И люди. Очень много.
Молящиеся и паломники встречаются уже на подступах к собору. Они стоят или сидят на газонах. Молятся. Или отдыхают. Нужно ведь внутренне собраться и подготовиться к тому, что им предстоит.
Люди. Мужчины, женщины. Дети, иногда в колясках. Им легче всего. Можно спать всю долгую дорогу до монастыря. Никто из детей не плачет. Священники. Большинство в будничном, дорожном одеянии. Они приехали сюда вместе со своей паствой. И пойдут крестным ходом вместе со всеми.
Огромные армейские палатки. Наверное, в них и живут паломники, приехавшие издалека.
Для тех, кто устал стоять, есть стулья.
Люди идут туда, где сияет огнями собор и патриаршее подворье. Перед собором стоит большой помост. На нём в полночь начнут служить литургию. На улице. Потому что собор, несмотря на свои огромные размеры, не сможет вместить такого количества людей.
Сначала говорили, что их тридцать тысяч. Затем я услышал ещё одну цифру. Семьдесят тысяч. Глядя на наши снимки, можно усомниться в таком гигантском количестве народа. На них людей вроде и не много. Но поверьте, я не преувеличиваю.
Казаки. Их много. И все они какие-то разные. Кто-то в обыкновенной форме "пятнистого цвета". Кто-то в красивых мундирах старых времён. Кто-то в белой рубашке и синих брюках с лампасами. Фуражки тоже самые разные. Двое в черкесках, а один из них по-моему даже с кинжалом. На остальных казаках оружия нет. На ремнях только фляжки с водой.
А есть казаки и совсем "странные". Я таких не видел прежде никогда. Они все одеты в пятнистые комбинезоны без погон. На головах странного вида фуражки защитного цвета с задранным "носиком". Подобные фуражки "с носиком" были у немцев во время войны. Кто они? Может они и не казаки вовсе? Хотел сфотографировать их, да не смог. Они быстро куда-то убежали.
Одни из казаков даёт кому-то интервью:
- А ведь никто и никогда формально не упразднял Российскую Империю. Даже большевики. Не было у них издано такого указа, который объявлял бы, что Империя прекратила своё существование...
Начинается служба. На помосте несколько архиереев и очень много священников в праздничном красном с золотом облачении. Самый старший из духовенства сегодня это Митрополит Ташкентский и Узбекистанский Викентий. Раньше он был епископом и архиепископом в Екатеринбурге, и грандиозное строительство собора и монастыря Святых Царственных Страстотерпцев проходило под его непосредственным руководством. Рядом с ним архиереи из Азербайджана, Украины, Белоруссии и я уже не помню откуда. Среди них и наш владыка митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл.
Очень много имперских чёрно-жёлто-белых флагов. А я так до сих пор и не знаю, почему цвета на флагах именно такие, и почему в постсоветское время;государственным сделали не этот флаг, а бело-сине-красный.
Я подумал, что такое скопление народа идеальная мишень для любого террориста. И ждал, что на каждом углу здесь будут сплошные полицейские, военные или какие-нибудь "люди в штатском", охраняющие нас от террористов. А также служебные псы и металлоискатели. На самом же деле я никого не заметил. Вероятно, "люди в штатском" научились работать тоньше.
Прочитал своё послание губернатор. А владыка Викентий сказал в своей проповеди то, что государь был мудрым политиком, рассказал о том, что под его руководством укреплялась нравственность, развивалась экономика, наука, культура, образование. Что храмов в его царствование было построено больше, чем при всех остальных русских царях вместе взятых.
Может, оно и так, подумал я, но... И как всегда возник у меня вопрос, который и всегда возникает при упоминании имени Николая Второго. Как же так получилось, что в экономически развитой, культурной, и главное, высоконравственной стране произошла революция? Откуда они вообще взялись, эти люди, что с ожесточением резали друг друга в гражданской войне? Они ведь чуть раньше были верными подданными мудрого монарха. Как же они смогли так быстро переродиться?
А ещё владыка сказал, что такое явление, как электрификация тоже вошло в нашу жизнь благодаря царю. Именно при нём началась массовая электрификация России. Лампочка-то была оказывается не Ильича. В это я могу поверить. Потому что знаю, что электрификацию на железных дорогах начал именно он. Николай. Именно при нём начали электрифицировать первый в России участок Петербург-Ораниенбаум. И только Первая мировая война помешала реализовать до конца проект "царской" электрички. И ещё, множество деталей и узлов, заготовленных для этого проекта пошло на создание электрички уже советской.
Люди стоят плотно во всю ширину улицы.
Человек, стоящий на колокольне, фотографирует нас сверху. Я тоже хочу его сфотографировать, но как всегда не успеваю.Он уже скрылся за колонной.
Ну, вот и всё. Скоро пойдём. Владыка благословляет народ на крестный ход. И напутственное "чисто техническое" слово. Для тех, кто ослабнет и не сможет идти дальше, в разных местах маршрута будут стоять автобусы. В автобус можно сесть и доехать вслед за процессией до монастыря. Для оказания помощи создана специальная служба. Она состоит из волонтёров и сестёр милосердия.Телефоны этой службы написаны на плакатах, которые несут молодые люди, идущие с нами. Можно обратиться за помощью и она будет оказана.Те же волонтёры будут оставлять для нас на пути бутылочки с водой. Туалет там в пути тоже будет. На автобусах же можно будет вернуться из Ганиной ямы в Екатеринбург.
Три часа ночи. Тронулись. Выходит духовенство.
Казаки несут икону Царя-мученика.
Пошли.
Идём почему-то не в сторону вокзала, как я предполагал, а наоборот к проспекту Ленина. Проходим патриаршее подворье.
Идём быстро. В этом человеческом море потеряться легче лёгкого. Поэтому держимся плотной группкой. Идём, взявшись за руки. Впереди "основные силы", сзади мы с Алей. Основных сил совсем немного, потому что остальных наших новоуральцев, идущих под двумя хоругвями, мы уже потеряли. Нас семеро. Это Анна Фараджова с сыном Эмилем, Марина Котова, Александр Титовский и Елена Михайловна. И мы с Алей.
Идём по проспекту к площади 1905-го года.
Темп высокий. Многие поют Иисусову молитву. Сначала мужчины басом и в такт шагам.
Господи Иисусе Христе Сыне Божий.
Помилуй нас грешных.
Мужчины умолкают, а женщины поют своими звонкими голосами. А потом почему-то слово "грешных" вдруг исчезло. И все поют.
Господи Иисусе Христе Сыне Божий
Помилуй нас.
Наверное так лучше поддерживать ритм шагов.
С нами идёт довольно много детей. Как, наверное, им должно быть трудно. А это наши ноги. Им предстоит пройти больше двадцати километров.
Мы идём быстро и многих обгоняем. Через какое-то время приближаемся к голове колонны и до нас доносится мелодичный колокольный звон.
- Неужели они с собой везут передвижную колокольню?
Поверить в передвижную колокольню можно легко. Потому что всё здесь необычно, всё чудесно. Потом мы эту "колокольню" всё же сфотографировали. Я ещё выложу здесь её фото.
Памятник Ленину обходим со спины. Ибо негоже крестному ходу идти прямо под рукой узурпатора.
Встретившиеся на пути храмы приветствуют нас колокольным звоном.
Идём мимо Дворца Молодёжи к Визу и дальше мимо "Карнавала". Кто-то смотрит на нас с двадцатого этажа и фотографирует. Грандиозное зрелище представляет наш крестный ход оттуда. Течёт людская река. И пять минут, и десять и пятнадцать. И полчаса. Иконы, кресты. хоругви.
Пересекаем по мосту железную дорогу и идём к "Таганскому ряду". Марина Котова говорила нам, что раньше при прохождении крестного хода мост раскачивался. Все шли в ногу и это вызывало резонанс. Было страшно, вдруг мост обрушится. Сегодня такого нет. Наверное, нас запускают на мост "небольшими" группами. Да и идём мы не так стройно как ходили раньше.
Туалет.Очередь довольно большая. Наши устремляются туда, а я остаюсь на улице и фотографирую. Людская река течёт мимо меня.
Я с удивлением обнаруживаю стоящие прямо на дороге ботинки, но сфотографировать их не успеваю. Неужели кто-то снял обувь и оставил её, а сам пошёл дальше босиком? Неужели так сильно натёрло ногу? Босиком-то идти куда тяжелее. Не всегда же под ногами будет асфальт. Попадутся и камушки.
-А где губернатор?
-Кто?
-Губернатор.
-Наверно в хвосте плетётся.
А маленькие дети мирно спят в своих колясочках. Когда они вырастут, родители расскажут им, в каком возрасте они впервые участвовали в крестном ходе.
Минут через двадцать людской поток начинает иссякать. Становятся видны мигалки замыкающих крестный ход полицейских машин.
Наконец все наши выходят из туалета и мы продолжаем. Усталость уже начинает чувствоваться. Ноги гудят. Обувка потихонечку начинает натирать палец. Я даже подумал, что останавливаться нельзя. Потому что потом начать движение снова уже тяжелее.
Идём вдоль трамвайного пути по какому-то частному сектору.
Люди, которые идут вместе с нами очень разные. Где-то говорят по-польски, где-то по-татарски. Один человек рассказал нам, что он приехал на Царские дни из Альметьевска, из Татарстана. Ехал он сюда, на Урал целых пятнадцать часов. Пятнадцать часов в автобусе - это испытание. Это можно сказать даже подвиг. Это вам не в поезде ехать, где можно лечь на полку и вытянуть ноги. Тут-то надо ехать сидя. Тут и ноги скрючатся, и спина заболит ещё до того, как выйдешь на сам крестный ход.
Где-то рядом с нами, как я слышал, идут и те, кто дошёл пешком до Екатеринбурга от Перми и даже от Калининграда.
Район Семь Ключей. Улица Техническая, потом улица Леваневского.
-А кто-такой Леваневский?
-Лётчик.
Вдруг как-то зловеще запахло валерьянкой. Неужели кому-то стало плохо? А вот очередной автобус для тех, кто уже не в силах идти самостоятельно. Автобус заполнен весь.
Но большая часть людей всё так же бодро и настойчиво идёт вперёд. Возле домов стоят и встречают нас люди с иконами. Стало совсем светло. Вот автобусная остановка. Она вся заполнена людьми. Но для рейсового автобуса ещё слишком рано. Это всё наши, они отдыхают. Прямо на земле лежат бутылочки с водой. Люди подбирают их и идут дальше. Мы подобрали одну, выпили, потом ещё одну. Я сильно вспотел и с каждым шагом ноги гудят всё сильнее. Кто-то прихрамывает, кто-то идёт, опираясь на палку.
Лес. Я прочитал, что это тот самый Поросёнков лог. Где-то здесь находится спорное место, где по одной из версий нашли останки царской семьи. Нашли под деревянным настилом,чуть ли не в том самом месте, которое упомянул Маяковский в своём стихе. Но многие, в том числе Великая княгиня Ольга Куликовская -Романова, считают это место "фальшивым".
А мы подходим к Шувакишу.
Пересекаем ЕКАД. Дорога наглухо закрыта в обе стороны. Пропускают нас. Образовался длиннейших хвост машин. Мне кажется, что крестные ходы не должны мешать движению транспорта. А именно в этом месте было бы разумно соорудить пешеходный мост над дорогой, пусть даже только для того, чтоб им пользовались один раз в год. Специально для крестных ходов. Это ведь "царская" дорога. Количество людей, проходящих здесь крестным ходом будет только расти, и властям стоило бы задуматься о её обустройстве.
А незадолго до того нам встретилось ещё одно узкое место, небольшой бетонный мостик через овраг. Этот мостик был даже не ограждён перилами. Любой узкий мостик может стать опасным, когда по нему идут тысячи.
Замечаю уже многих людей, идущих по асфальту прямо в носках. Сил идти дальше нет уже совершенно никаких. Не хотелось бы свалиться, не дойдя до цели какой-нибудь километр. Впереди колышется тот самый плакатик с телефоном срочной помощи. 200-07-04.И вот наконец впереди показались красно-коричневые стены монастыря. Слава Богу, дошли.
Но это ещё не всё. Завтра допишу.
Journal information