В этот раз нас разделили. Алю поставили торговать берестой под зелёный зонтик возле самого музея. А я был метрах в пятидесяти от неё. Там была устроена "русская изба". А я в ней был живым экспонатом. Сидел на скамеечке в своей костромской рубахе и резал ложки. Под меня подстелили свернутый вдесятеро тканый половик.
Раньше, когда мы стояли за прилавком вместе, я мог отойти, сфотографировать то или это. Мог фотографировать людей по ту сторону прилавка. А тут я всё время был занят. Сидел, ковыряясь ножом в дереве. Люди подходили, фотографировали меня. А я их снять не мог. Руки у меня были заняты. Иногда для разноообразия я брал в руки инструмент побольше.
Сейчас вот пишу эти строки и думаю, что всё же найдётся о чём рассказать.
Если б не баба Лена, которая приехала с нами, не было бы и этих немногих снимков. Пока она сидела за прилавком, Аля ходила и фотографировала. Раньше мы на такие ямарки выезжали вообще в полном составе. И сына с собой брали. В этот раз он уже не поехал.
Нынешний День города пришёлся на Дни Ингушетии в Свердловской области. Как говорится, привет горам Уральским от гор Кавказских. Со сцены доносились звуки зажигательной горской музыки и песни.
Накрой огромной буркой весь Кавказ,
Ни боль, ни смерть чтоб не коснулись нас.
Станцуй мне танец горного орла,
Чтоб в нем душа вайнахов ожила.
Кстати Дни Ингушетии не ограничились одним Екатеринбургом. Они проходили и у нас в Новоуральске. Рядом со мной стоял шатёр с прикладным искусством из Ингушетии. Резьба по дереву и кошельки из рыбьей кожи. Интересно, что за рыба у них в Ингушетии такая, что из её кожи можно сшить кошелёк.
Один из часто встречающихся мотивов в искусстве Ингушетии - это древние родовые башни. Башни имели несколько "смыслов". Это и знак рода, вокруг которого время от времени собираются родственники. Это и жильё. Ну и конечно оборона. На первом этаже скот, повыше живут люди, ещё выше площадка, чтобы отстреливаться от врагов. Мой дом-моя крепость в полном смысле. Кстати, башню нужно было построить за год. Кровь из носу, но за год. Иначе твой род признают слабым и захудалым. Когда вражда родов прошла, люди переселились из башен в обыкновенные дома.
Войлочный гобелен в "ингушском" шатре.
Здесь же полный наряд джигита. Папаха, черкеска и кинжал.
Куклы в национальных костюмах.
Живопись. К сожалению забыл фамилию автора этих картин.Он живописец и резчик по дереву. Делает декоративные композиции на спилах дерева и рамы для своих полотен из стволов ясеня. Он подходил ко мне побеседовать по-соседски.
Эх. Так вот подумалось мне, устроило бы руководство области ответный визит уральцев в Ингушетию. И нас бы с собой взяли. Столько б всего интересного можно там сфотографировать и выложить в ЖЖ. Но, как говорится, это вряд ли.
А это уже наши прикладники от "Гамаюна" под зелёными зонтиками. В этом году ярмарку сильно ужали. Если раньше она тянулась от входа в музей до самой сцены, то сегодня это лишь небольшой пятачок. Всё остальное занято русским подворьем. А ещё я краем уха слышал, что ярмарку не хотели делать совсем.
Подворье включает в себя всё. Вплоть до животных. Хотите посмотреть барана, гуся, козу или кролика - вам сюда.
Деревянный дедушка и деревянная же бабушка.
Ещё одни "живые экспонаты". Вышивают, плетут кружева и водят хоровод.
А это гончар. Он стоял рядом со мной. Возле него всегда толпилось куда больше народу, чем возле меня. Его дело более зрелищно. Каждому любопытно посмотреть, как из серого, скользкого комка глины вырастает, вращаясь, изящный сосуд.
Возвращаемся к нашему прилавку. Это то, чем мы торгуем. Береста. Туески, корабли, футляры для планшетников и много мелочи - заколок, подвесок, браслетов. Птиц счастья и ангелочков уже нет. Всех распродали.
Девушка, купившая берестяные украшения - подвеску и браслет.
Я держу большую шкатулку "Времена года". На каждой из сторон своё время года. Она повёрнута к зрителям "летом".
А что это за деревенский дом посреди Екатеринбурга? Неужели такой домик с садиком мог сохраниться в центре города? Это огромная фотография. Почти в натуральную величину. Там было две таких. Этот дом и ещё более древняя изба из Синячихи. Или из Коптелово. В обеих деревнях есть музеи под открытым небом.
Вот и пролетели семь часов, отведённые на ярмарку. Пора заканчивать и сдавать реквизит, тот самый половичок, на котором я сидел. Он оказался метров пятнадцать длиной. Свернуть его было делом нелёгким.
На память о ярмарке мы купили небольшую акварель Ирины Аникиной с видом Екатеринбурга.
Journal information