Начало здесь и здесь.
Были у меня тут временные трудности. Сгорел фильтр. Поэтому мой компьютер встал. А с ноутбука писать в блог не так удобно. Теперь фильтр нам привезли новый и я опять здесь. В своём бложике.
А на Старом Верх-Нейвинском кладбище всё спокойно и умиротворённо. Отсюда, с кладбища видны Уральские горы и раскинувшийся под горой Верх-Нейвинск. Даже вот что-то захотелось устроиться работать кладбищенским сторожем. Место красивое и безлюдное, что ещё надо человеку.
Но к сожалению, должность сторожа, как говорит нам Денис, какая-то власть сократила. То ли городская новоуральская, то ли поселковая. И сторожку упомянутая власть распорядилась разломать. А заодно и ограду. Часть ограды потом восстановили, но далеко не везде.
Денис показывает нам старообрядческие кресты. Они тут тоже есть, хоть их и немного. Эти кресты с крышей и с полочкой. Видите крошечную зелёненькую полочку на средней перекладине? На неё ставили иконочку. Придут родственники, поставят образок на крест, помолятся за упокой. А потом икону с собой заберут. Иногда оставляли икону и насовсем на той полочке. Но это раньше. Теперь так не делают. Неблагодарные современники мигом стащат.
Старообрядцы любили образки из металла, латунные. Считалось, что они прошли очищение огнём. У меня тоже была в рудянском доме такая икона. Её мне подарил отец Константин. Когда ограбили мой дом, её украли.
А мы опять вернулись к могиле священника Носова. Рядом с ней вот такой крестик с деревянной "подставкой". Когда человека хоронили, то на эту подставку ставили гроб. Люди обходили вокруг гроба, прощались с покойным. А подставку оставляли тут же, у креста.
А это детская могилка, сделанная по такому же принципу.
Особенно печально смотреть именно на детские могилы. Мы набрели на целый небольшой участок, где похоронены в основном дети.
Довольно много памятников вот с таким железным факелом.
Здесь ветераны, фронтовики, да и просто военные.
Кем был этот красивый, бородатый офицер Василий Григорьевич Мелисинов? Где служил, за что получил свои награды? Хоронили его по-богатому, да только вот, наверное, разъехались его потомки по свету, и никто не заглядывает на кладбище. некому памятник подкрасить.
А здесь покоятся предки самого Дениса Щербины.
Здесь похоронен моряк. Раньше на его могиле был целый железный памятник-корабль. Борта, мачты, якоря. Потом корабль проржавел и его убрали. Поставили вот такую оградку с якорями. Корабль Денис помнит хорошо, а вот сфотографировать его он не успел.
На самом почётном месте могила воина-интернационалиста Вячеслава Зимина, погибшего в Афганистане.
На этом же Старом кладбище хоронили и разное начальство. Тех, кто стоял у руля и посёлка Верх-Нейвинска, и закрытого города Свердловска-44.
Могила родителей А.И. Савчука, самого известного из директоров УЭХК. Раньше, во времена глубоко советские жителям города (особенно из начальства) разрешалось забрать к себе в город своих родителей. Для того чтоб строители ядерного щита лишний раз из города не выезжали. А то мало ли... Ребята из Лэнгли ведь даром хлеб не ели. И чтоб ответственные работники по родителям часто не ездили, решено было, пусть родители будут при них, в городе.
Вот так и Андрей Иосифович, ещё будучи не директором, а каким-нибудь инженером или мелким начальником, перевёз в город своих родителей. Сам Андрей Иосифович похоронен уже на Новом кладбище.
Могила Василия Ивановича Партина. Он был начальником Второго отдела. Во всяких хитрых учреждениях и объектах вроде нашего города и комбината в советское время были два важнейших отдела - Первый и Второй. Первый отдел - секретный, он поддерживал сохранение тайны ( в нашем случае тайны атомного производства)насколько это было возможно. А Второй отдел регулировал вопросы связанные с тем, кого пускать, кого не пускать, кого, куда и на сколько пускать. В общем, второй отдел выдавал пропуска.
Василий Иванович Партин погиб в автомобильной катастрофе. Погиб нелепо. Его машину раздавил на переезде маневровый паровоз. В начале восьмидесятых у нас в городе ещё оставался паровоз, чуть ли не последний на всём Среднем Урале.
Я хорошо помню, как мы с отцом ехали на грузовой машине, возвращаясь из Рудянки. И перед самым въездом в город на рельсах стоял и пыхтел этот самый паровоз, а прямо перед ним - весь искорёженный светлый, вроде бы чуть зеленоватый "москвич", на котором ездил Партин. Этот переезд был жутким местом. Движение по дороге и тогда было довольно значительным. И вся масса машин подолгу простаивала, пережидая поезда. Видимо нервы у Партина не выдержали, он объехал шлагбаум и выехал на рельсы, надеясь проскочить. Тут-то его и подмял паровоз.
Как раз после гибели Партина решено было построить вместо переезда довольно большой мост над путями. Вот его фото, взятое из архива Яремко. Снимок начала восьмидесятых.
Память о ещё одной автомобильной катастрофе. Присмотритесь. Снизу вырезана эмблема чешского мотоцикла "Ява". На нём и ехали погибшие супруги.
Денис сказал, что раньше на могиле Партина был бронзовый бюст, который тоже утащили "металлоеды". Как и вот эту аллюминиевую ограду с могилы Рыбкина. "Стаканчик", в котором стоят цветы - это спиленный аллюминиевый столб. Долго же им пришлось пилить, сволочам.
Памятник Рыбкину тоже хотели украсть, да вовремя сообразили, что он не металлический. Бюст Рыбкина - это, наверное, самый красивый и оригинальный памятник на Старом кладбище.
К сожалению уже не помню, кем были Рыбкин и Иванов. Денис рассказывал, да улетучилось из памяти.
На кладбище встречаются деревья, в которые врезались металлические кресты и ограды. За годы дерево как бы обтекает железо, срастается с ним.
А здесь вросшую в дерево ограду убрали много-много лет назад. А следы остались. Дерево выросло и отметины от ограды поднялись на большую высоту.
Памятник, украшенный кусочками уральского камня.
А вот тут лежат ветераны Гражданской.
Виктор Антонович Бендерович. Член партии с 17-го года, участвовал в революции и воевал в Гражданскую.
И ещё один памятник. Очень необычный.
Макаров Павел Степанович. 1888-1942. В годы Гражданской войны был комиссаром по продовольствию Невьянского района. В чём состояла его служба? Неужели именно он конфисковал у крестьян продовольствие? Здесь же и ещё один Макаров, скорее всего его сын. И дата смерти одна - сорок второй год.
Ладно. Пора заканчивать нашу экскурсию по Старому кладбищу, которое расположено, кстати сказать на самом склоне Киндерейки. Отсюда видны башни, стоящие на её вершине. Этих башен три. Самую высокую из них я уже упоминал в своём блоге. Именно с неё прыгал бэйсер.
И напоследок могила альпиниста Валерия Мальцева, погибшего на Памире. О нём я тоже однажды писал.
В общем, обо всех памятниках не расскажешь, так их тут много. А все фото с кладбища, их ровно двести штук, смотрите здесь.
Journal information