Говорят, что все сейчас кинулись выкладывать свои фотки и воспоминания о девяностых. Кое-что из тех фоток и воспоминаний я видел, большую часть конечно же нет. А самому мне есть что вспомнить про то время? Даже и не знаю. Фоток тех лет у меня нет вообще ни одной. А воспоминания...
Город Новоуральск в то время государство старалось поддерживать. Поэтому самых лютых "прелестей" переходного периода нам удалось избежать. Стрельбы у нас на улицах слышно не было, наркоманы в подворотнях не валялись, а заказное убийство "классического типа" случилось лишь одно. Убили предпринимателя Зазнобина. Я даже фамилию запомнил.
Тогда на проходной нашего закрытого города проверяли все машины, которые выезжали "на свободу". Смотрели, нет ли автомата в багажнике. Я в это время "ехал" из города к вокзалу на своей тележке. Была у нас тогда такая двухколёсная тележка, на которой мы возили всякие грузы, которые тяжело было тащить в руках. Всем хороша была штучка, только вот в электричку с ней было тяжело забираться.
Ну и вот, толкаю я впереди себя эту тележечку, а на ней довольно-таки здоровенный тюк. Что уж там в этом тюке было, я не помню. Помню сверху велосипедное колесо привязано. Обгоняю я всю длиннейшую очередь из машин, показываю пропуск и выхожу из города. И никто меня с моей поклажей даже и не пытался проверить. Я тогда подумал, что в этом тюке, в этой тележке, я мог бы вывезти из города хоть пять автоматов.
Помню на работе, а я тогда работал сварщиком арматуры, потом формовщиком, все туалеты были исписаны разными ругательствами на "античеченскую" и "прочеченскую" темы. С нами в одном цехе работали солдаты из стройбата, среди которых были кавказцы. Один лозунг помню хорошо.
Аллах с нами,
Россия под нами,
Победа за нами.
Читать что-то подобное в закрытом городе посреди Урала было жутковато.
Неплатежи помню. Когда я работал в Тагиле дизайнером, они были у нас обычным явлением. Зарплату задерживали примерно на месяц, и это было делом привычным. Я уехал из Тагила в родной Новоуральск, устроился сварщиком на домостроительный завод. Сначала платили регулярно, потом стали задерживать зарплату и здесь.
Вынужденные отпуска помню. Когда работы не было. Я сидел дома и делал всякие штучки из бересты. В основном туески. До женитьбы ассортимент у меня был довольно скудный. А отец относил эти мои туески в местный художественный салон, которым владела Нина Ибрагимова. Тогда он в городе ещё был. С отца, как с инвалида налог брали поменьше.
Помню, как копили деньги на мотоблок, складывали по миллиону в особый конвертик, чтоб не запутаться в такой массе денег. Четыре миллиона он стоил тогда. А после деноминации копили уже на дом. 28 тысяч. Дефолт 98-года пришёлся именно на время нашего накопления. Внезапно многие товары поднялись в цене в три раза. Почему-то помню только про подсолнечное масло. Было 6 рублей, стало 18.Но на дом мы всё же накопили.
Помню, приедешь в художественный салон в Екатеринбурге за деньгами, а денег нет. За свои работы, уже проданные, не можешь сразу получить деньги. Стоишь в очереди разных живописцев и прикладников и не знаешь, хватит ли сегодня денег. Тем, кто раньше меня в очереди стоит денег хватит, а мне - увы. Скажут, придите в следующий раз. И такое бывало.
Как торговать в Невьянск ездили - тоже помню. Торговали всякой мелочью. Карандаши, тетради, шампунь, смывка для лака, стержни для шариковых ручек. То, что мы покупали или в Москве, или в родном Новоуральске, а потом перепродавали в Невьянске подороже. В Москву к тёте Лиле родители иногда ездили и там закупали весь этот "товар". Почему-то помнятся только морозные дни. Стоишь-стоишь за прилавком. Замёрзнешь - пробежишься по базару, но тепла этого хватало ненадолго. Стоишь - и опять мёрзнешь. А в "животном" ряду того же базара стоял отец и продавал кроликов.
Рэкитиров базарных помню. Подошли к нам, представились:
-Уралмаш, бригада Чёрного.
Посмотрели на то, чем мы торгуем.
-И это весь ваш товар.
И ушли.
Помню, как телевизор покупали. За пятьсот рублей.Всё боялись, хватит ли нам собранных денег. А вдруг завтра цена на этот телевизор подскочит? Я был на работе во вторую смену, родители пошли в магазин без меня. С саночками. И я всё бегал звонить домой.
-Ну как? Купили?
А звонить нужно было по внутреннему заводскому телефону через восьмёрку. Набираешь восьмёрку - это выход в город. Прямые городские номера были лишь у начальства. Звонишь-звонишь и всё короткие гудки. Ночью прихожу с работы и вижу - стоит. Стоит вожделенный цветной телевизор "Самсунг". А цена на него подскочила уже через два дня.
Вот. Как-то так.
Journal information