-Хватит это терпеть!
Смотрел на лозунги. Из всех лозунгов почему-то запомнился только один: "Это я, Божена, снимайте меня, снимайте!". Наверное, на него обратили внимание все, кто смотрел трансляцию с митинга.
Ну и слава Богу. День кончился и обошлось без крови. Может быть, её и совсем не будет, гражданской войны.
А вчерашний день был тёплым, ясным и безветренным. Как будто природа захотела отдохнуть от людских воплей. Чего и нам советует, своим непутёвым детям.
И мы поехали в Рудянку помыться в бане и посмотреть на небо.
Горы, лес. Всё в дымке. Хорошо, что можно просто смотреть на горы и на лес. И думать о чём-нибудь ещё кроме Путина и Навального.
Берёзки. Просто берёзки. И почему-то очень мало снега в лесу. Ведь были же снегопады. Так куда ж снег подевался?
А вот мы и приехали. Вот наша деревня. вот наш дом родной.
В такой вот ясный день можно сидеть и смотреть вверх. Разглядывать самолёты. Они где-то высоко-высоко. Их плохо видно даже в бинокль. А фотографировать нашим маломощным фотоаппаратом и вовсе невозможно. Самолёты величаво плывут над уральскими лесами, оставляя длинные, белые, мохнатые следы. Почему-то больше на Запад. На Восток гораздо реже.
Самолёты привлекают меня потому, что это для нас "экзотика". У нас же "бесполётная зона". Над самим городом Новоуральском никто вообще не летает. Разве что прилетит раз в пятилетку на вертолёте министр. Нургалиев, Шойгу или Кириенко. Когда прилетал Кириенко у меня даже фотоаппарата под руками не было.
А над Рудянкой, это девять километров к Северу, уже летают. Вот я и смотрю в свои десятикратные "стёклышки", пытаясь разглядеть тип самолёта. С такого расстояния что крошечный Як-40, что гигантский А-380 одинаково кажутся мошками. А самого меня с биноклем даже сфотографировать некому. Аля ушла спать.
Этот подлетел ближе чем другие. Что это за самолёт? Наверное, Ту-154. Судя по "крылышкам". Нет, не быть мне споттером. Не в том месте живу.
Даже ворону и ту снять не смог. Пока целился, ворона улетела. Первый кадр с "пустым" небом - это и есть результат неудачной охоты на ворону.
Вдруг я вижу в небе самолёт нежно-зелёного цвета.
-Аля, там самолёт зелёный!
Аля выбегает из дома и долго шарит биноклем по небу.
-Точно, зелёный. А он пассажирский?
Примерно вот такой.
Когда-то не так давно все самолёты, пролетающие над нами, имели одинаковую раскраску. Белый верх, серый низ и синяя полоса вдоль всего самолёта. И красный флажок на хвосте. А теперь такое богатое разнообразие расцветок.
Солнце садится, потом незаметно темнеет.
Самолёты ползут по небу крошечными светящимися точечками. С одного борта красный огонёк, с другого зелёный. А нам нужно ехать домой.
Как всё-таки хорошо, что он был, этот длинный, солнечный, тихий день.
А сюрпризы на сегодня ещё не закончились. Когда мы ехали домой по пустынной ночной дороге, вдруг встретили лисичку. Лисичка стояла на обочине и смотрела на проезжающие машины. Сверкнули в свете фар глазки-бусинки. И нет лисички . Проехали.
А поздно вечером, дома нашёл вот такую цитату из Бурлацкого: "Как свидетельствуют сейчас историки, в период гражданской войны погибло четырнадцать-восемнадцать миллионов человек, из них только девятьсот тысяч было убито на фронтах. Остальные стали жертвами тифа, других болезней, а затем белого и красного террора."
Journal information