Зима уже кончилась. На нашей горнолыжной трассе с зимой уже попрошались, хотя снега там, наверное всё ещё много. А я только теперь решил выложить фотки оттуда.
Мы ходили на трассу ещё седьмого марта. Эля и мы. А пока загадочная фотка по мотивам поисков снежного человека в новоуральских лесах. Наш йети, он странный. Он как страус. При малейшей опасности прячет голову в снег. Как раньше митьки говорили: "И только ножки торчат".
А что это такое на самом деле -расскажу потом, если вы ещё не догадались сами.
Трасса снизу выглядит вот так. Куда-то туда мы и пойдём.
Это мы.
Лес.
Следы невиданных зверей. И точно ведь ни одного зверя не видели.
Дерево, которое зверски обкусал страшный враг природы - дятел. Впечатление такое, что по нему стреляли из пулемёта.
А вот собственно и наш "домашний курорт". Конечно не гора Белая. Скромненько. Это потому, что "чужие здесь не ходят". Будь это всё не в закрытом городе, размах был бы побольше. А так, никаких тебе отелей-ресторанов. Одна природа и минимум железячек.
Кое-что украшено "атомной" символикой.
Нам туда. Мы пойдём в гору пешком. Роскошных подъёмников с кабинами тут нет. Подъёмники самые простые, тоже "домашние". По тросу ходит штанга, лыжник цепляется за неё и едет в гору на своих лыжах. Проката лыж тоже нет, все катаются на своих.
Эля рассказывала, как она каталась здесь на обыкновенных, не горных лыж. С этой-то горки. Смертельный номер.
Нашим городским властям устраивать бы сюда туры. "Хотите покататься на лыжах в закрытом городе?" И выдавать временные пропуска. На день, на два. Некоторая экзотика могла бы кого-нибудь привлечь. Хотя вряд ли привлекла бы многих. Горнолыжных курортов у нас хватает. Ближайший - на горе Ежовой за Кировградом. А из Екатеринбурга ближе ездить на Волчиху.
Вот как-то так они и едут. Здесь нет сидений, на которые можно сесть и ехать в полусидячем положении, как на той же горе Белой. Новоуральские лыжниким слегка суровы, они к подобным нежностям не привыкли. Сидят на палочке верхом.
Хотя горнолыжная трасса у нас прямо в городе, я на ней ни разу не был. Поэтому всё тут необычно и слегка удивительно.
Пустые штанги возвращаются вниз.
Мимо нас проносятся лыжники. Поначалу я боялся, что нас могут зацепить или сбить, потом привык. Движение на трассе небольшое и мы им не мешаем.
Много детей.
Иногда совсем маленьких.
Приучаем к спорту с детства.
А здесь мама и ребёнок едут вместе. Едут напротив друг друга. Одновременно взмахивают руками, поворачивают лыжи, короче действуют синхронно, как будто исплолняют какой-то танец на лыжах.
А мы упорно лезем вверх.
С каждым шагом открываются всё новые дали.
Город как-будто раскрывается, выглядывая из-за верхушек деревьев.
Вдруг матрас. Обычный такой домашний полосатый матрас, привязанный к дереву. Мы присматриваемся и замечаем множество матрасов. На деревьях, на столбах. Говорят, что когда-то один из лыжников врезался в столб и разбился насмерть. Вот и стали для безопасности привязывать матрасы.
"Кровавый" след, как напоминание о том, что безопасность - прежде всего.
Фотосессия с матрасом.
И вот так. Выражение признательности матрасу, спасшему немало жизней незадачливых лыжников.
И ещё так. Ну, и на первой, самой верхней фотке этого поста естественно тоже матрас.
А гора тянется кверху и всё не кончается.
Ого. Мы прошли уже вон сколько.
А вот здесь летом люди жарят шашлык.
Всё выше и выше.
Какая высота у Висячего Камня, я даже и не знаю.
А вершина уже близко. Вон там, за небольшой скалой.
Лыжница.
На самой вершине горы стоит вышка сотовой связи, а подъёмники заканчиваются немного дальше. Они уходят чуть-чуть за вершину.
Вы не помните у меня в блоге подобных видов? А они были. Только летние. Это когда мы с турклубом шли по тропе Александра Ненашева. Тогда было солнце, зелень, голубая вода вдалеке. И радуга.
Сейчас снег, лёд. Но остров Шапка на пруду заметен хорошо. У этого острова есть ещё одно название. Присталой. Раньше люди по горам не лазили, плавали на лодках. Приставали к острову. Поэтому и Присталой. А в советское время залезли на горку и увидели, что остров-то издалека похож на шапку, брошенную в воду. Ну и переименовали его в Шапку.
Вершина.
Сноубордисты отдыхают, не снимая досок с ног.
Лиственницы и вышка.
Такой вид, только летний у меня тоже был.
А это дерево фотографирует, наверное, каждый, кто залезает сюда. Множество его фоток еть в Интернете. Зимних, летних, весенних, осенних. Своеобразная визитная карточка Новоуральска.
Один мужчина сказал нам, что отсюда виден Екатеринбург. Мы присмотрелись. Пока лишь Среднеуральск увидели. Его уже можно назвать пригородом Екатеринбурга. Видите слева от ствола клубы дыма? Это Среднеуральская ГРЭС.
А справа от дерева виднеются крошечные вершины екатеринбргских небоскрёбов. "Высоцкий", "Антей", башня "Исеть", телевышка. Стольный град оказывается рядом, стоит лишь руку протянуть. Интересно, со смотровой площадки "Высоцкого" виден Новоуральск? Виден Висячий Камень? Когда-нибудь обязательно залезу, проверю.
Деревья внизу совсем не такие, как здесь, наверху.Тут каждая, даже самая крошечная веточка покрыта снегом. Внизу деревья зелёные, здесь - серебряные.
А у нас начинается самая весёлая часть пути. Путь вниз.
Проезд запрещён. Но это не для нас, это для лыжников. Таким знаком решили не пускать людей на очень крутой склон.
А вон то низенькое здание из красного кирпича прямо в центре снимка- это наш СЮТ. Место нашей работы. Кстати горнолыжная трасса хорошо видна из окон моего кабинета.
Там на снимке два красных здания. То, что повыше -ЦИПК, бывший центральный институт повышения квалификации руководящих работников и специалистов. Каких именно специалистов - это осталось неизвестным. Но скорее всего тоже каких-нибудь атомных. Теперь там офисы и гостница. И дом наш тоже отсюда виден. Он в левом углу снимка.
Людей смелых и безрассудных столь грозное предупреждение в виде "кирпича"не останавливает. Они естественно считают это простой перестраховкой и всё равно едут на свой страх и риск.
А мы замотались чем можно и спускаемся.
Хочешь убедиться, что земля поката,
Сядь на собственные ягодицы и катись.
Сказал некогда Маяковский. Мы верны заветам классика. Катимся. Строго в соответствии с заветом великого советского поэта едем на собственных ягодицах.
Единственное моё фото. Это я уже скатился.
Хотя нет. Вот ещё одно.
А люди идут вверх.
Ну, вот и всё. Мы српускаемся и идём потихоньку домой. А ещё именно в тот день мы, уже спустившись, встретили того самого белого кота.
Journal information