Своего деда по отцу я не видел. Более того, и отец мой знал о нём, своём отце, только по рассказам матери. И я знал о нём лишь то, что он был машинистом паровоза, учился в каком-то институте в Москве. Учился настолько добросовестно, что у него даже и работы не проверяли. Знали, что если он что-то сделал - можно смело ставить пятёрку.
А потом ушёл на финскую войну был ранен, простудился и его, совсем больного увёз к себе брат. Увёз в город Кировград. Где мой дед и умер в 1941 году. А отец мой в 1941 году родился.
Документов и фотографий от деда осталось крайне мало. Жизнь кидала моих родных по стране сильно. Карелия, Вологодская область, Кемерово, Вятские края, Урал. И вот внезапно обнаружилась эта автобиография деда, датированная 1940-м годом и написанная его собственной рукой. Листочек тонюсенькой бумаги. А на нём скупо, кратко описана жизнь. Как оказалось, вся жизнь. После написания этой автобиографии дед мой прожил совсем недолго. Когда он умер, ему было всего сорок.
Почему-то мне хочется привести здесь этот документ полностью.

Я гр. Гурин Козьма Кондратьевич родился в1901 году в семье крестьянина деревни Симоново Тумского района Рязанской области. Отец мой до 1907 года занимался отхожим заработком, а с 1907 года поступил вагонным плотником Тумских вагонных мастерских Горьковской ж.д. и работал по день инвалидности, то есть по 1930 год, и в 1936 году умер.
Я по 1914 год учился в сельской школе, а по окончании школы помогал матери по хозяйству. В 1917 году в мае м-це поступил учеником слесаря депо Тумская и впоследствии слесарем.1921 год проучился на профтехкурсах, а по окончании стал ездить помощником паровозного машиниста. В1922году в сентябре м-це был взят в Красную армию, где прослужил по 1925 год.
В 1925 году, когда возвратился из Красной армии, меня парторганизация транспорта рекомендовала на работу в органы ТООГПУ при ст. Тумская, где проработал 6 месяцев, а когда меня стали переводить в Горький, я по семейным обстоятельствам поехать не мог, и стал работать слесарем в паровозных мастерских. В 1927-го года был переведён в паровозные машинисты и ездил машинистом по 1930 год, а в сентябре м-це был отпущен на учёбу во Владимирский рабфак.
По окончании рабфака в 1931 году в декабре м-це поступил учиться на вечерний курс МЭМИИТа и в то же время устроился работать техником депо Лихоборы М-Окруж. жел. дор. За отсутствием квартиры пришлось бросить учёбу на 2-м курсе и поехать к семье в Туму, т.е. на старое место жительства.
В 1933 году поступаю работать паровозным мастером в Тумской лесо-комбинат, и в 1938 году РК ВКП(б) был выдвинут на должность зам. директора по полит. части Тумской МТС, где проработал с 1-го апреля по ноябрь м-ц, а в ноябре был по болезни освобождён и переведён на временную инвалидность.
В феврале м-це 1939 года СОБЕСом был направлен на работу в артель инвалидов им.1-го Мая. где работал в должности механика лесопильного завода. В 1940-м году Куршинским мех. лес. пунктом, как их старый работник, был направлен в Карело-Финскую республику в трест "Сердобольлес" и в настоящее время работаю в Яскинском леспромхозе в должности парторга.

Дед мой был земляком Есенина, жил в местах, воспетых Паустовским. Служил в Красной Армии сразу после окончания Гражданской войны. Но почему-то не написал, где именно.А ещё, оказывается, служил в органах ГПУ, правда недолго. Надо же. А я об этом и не знал.
И о том, что он работал именно в депо Лихоборы на Московской окружной дороге я тоже не знал. Жаль, что не доучился дед, не стал инженером-железнодорожником. Если б доучился, то может быть, мы все были бы связаны с железной дорогой. Не пришлось бы народными промыслами заниматься.
И то, что он на финской войне простудился - это, оказывается, тоже легенда. Он был направлен в Карело-Финскую ССР уже после окончания "зимней" войны. Направлен, чтобы осваивать "освобождённые от финнов" районы. Финны-то все из тех мест сбежали. Да и никто бы не отправил его воевать. Он ведь был инвалидом. Инвалидом-туберкулёзником.
Скорее всего, когда летом сорок первого года финны стали наступать, стараясь отвоевать ранее захваченные Советским Союзом территории, деда мобилизовали. Семью эвакуировали в Кировскую область, а дед остался. Ведь враг подходил к самому порогу его дома. Наверное, в таких случаях мобилизовывали всех, кто способен носить оружие. Дед был ранен, и на ослабленный организм туберкулёз навалился со всей силой.
Такая вот жизнь советского человека тех лет.
Journal information