Недавно мы ходили в гости к нашим родственникам дяде Серёже и тёте Тане. Так уж получилось, что зашли мы к ним в гости только вчера, а до того ни разу у них не были. И кроме налаживания родственных связей, была у нас ещё одна важная задача. Нам нужно было переснять фото брата моего деда. Брат деда Валерий Павлович Егоров погиб на фронте во время Великой Отечественной войны.
Теперь его фото у нас есть. Получается, что главным результатом нашего похода к родственникам стала вот эта фотография. Она была сделана в Тюменском пехотном училище в 1943-ем году. Валерий здесь с погонами курсанта. Желтый кантик по краям погон как раз и говорит нам о том, что он учился в военном училище.
Напомню, с чего всё началось. Недавно Илья Тупиков, руководитель Нейво-Рудянского школьного музея прислал нам письмо. Он и его ученики проводили раскопки на том месте, где стоял дом моих предков. После смерти прадеда в 1965-м году моя прабабушка баба Таня продала этот дом. Ей не под силу было управляться с такой большой постройкой в одиночку. Она купила себе дом поменьше. А тот, "предковский" дом стал ветшать. У новых хозяев не было сил поддерживать его "на плаву". И лет через десять он пришёл в негодность. Дом снесли, а на его месте построили тир и разбили школьный сад. В этом-то саду Илья Николаевич и производил раскопки.
Был найден обломок старой алюминиевой ложки с надписью "Егоров В.П."
Потом нашли латунный значок "Готов к ПВХО (противовоздушно-химической обороне)" 30-х годов, маленький колокольчик, монету и металлический колпачок от карандаша "Зингер". Это пока все находки.
Значок "Готов к ПВХО" - с красной звездой
Сейчас сезон раскопок уже закончен, но, может быть, в следующем году они возобновятся. Илья Николаевич спросил меня, знаю ли я что-нибудь о Валерии Егорове. По материалам раскопок он хочет сделать в школьном музее стенд, посвящённый моему предку. Естественно, знания мои о нём были чрезвычайно скудны и, как оказалось, недостоверны. Но я сказал, что может быть, у тёти Тани какая-то информация о нём есть. Так и случилось.
И вот мы сидим за столом и перебираем кучи старых фотографий. А ещё, сохранились письма Валерия Егорова, которые он писал родным из военного училища в Тюмени. О том, что Валерий учился в военном училище, я не знал вообще.
Фото самые разные. Для начала выложу фото, которое встречалось на страницах моего блога. Это тот самый дом и мой прадед верхом на коне. Тётя Таня рассказала мне, что нашла это фото в "одноклассниках" и сильно удивилась. Неужели такая фотография есть у кого-то ещё? Получается, что она есть в музее. Ведь именно там я её переснял и выложил в ЖЖ. А уже оттуда она ушла в "одноклассники". А тут фото в натуральном виде. Наклеенное на картонку с виньетками.
Это наш дом отдельно, уже без коня. Кстати адрес его был - улица Ленина 25.
Вот Валерий Егоров в коляске. Ему тут всего пять месяцев. Родился он 1925-го года. То есть на пять лет младше деда, который родился в 1920-м. На обороте подпись: "фотограф Молодцов". Наверное, это тот самый человек. который арендовал в доме предков комнату под фотографию. К сожалению фотографий, относящихся к детству и юности Валерия, у тёти Тани нет.
А это мой дед - Борис Павлович Егоров, брат ВАлерия. Тут ему лет двадцать или чуть больше. Никогда я не видел деда настолько молодым. Практически все его фотки - это фотки уже пожилого человека. Фото сделано, как я понял, накануне войны. Дед в это время работал архивариусом на заводе. Или ещё в пожарной охране? не скажу точно. Обратите внимание на значок у него на груди. Это тот самый значок "Готов к ПВХО", который нашли ребята в земле. Значок был сложной конструкцией. Он висел на небольшой цепочке, которая прикалывалась к одежде застёжкой в виде крошечного самолётика. Цепочка порвалась и значок потерялся. Интересно, выдавались ли на подобные значки удостоверения. И за что дед его получил? Вероятно, он посещал какие-то курсы по противовоздушно-химической обороне, может, быть, сдавал экзамены. Просто так в те годы значки не вешали.
Это мой прадед Павел Георгиевич. Снято на добрую память для друзей. 1917-ый год.
Подпись: "Дарю на добрую память Серёже и Анюте Худяковым 23 января 1917г"
Прадед мой Павел Георгиевич с супругой Татьяной перед уходом на войну. На коленях у бабы Тани дочь Кира. У прадеда и прабабушки было трое детей - Кира, Борис и Валерий. Только вчера я узнал, что оказывается прадед мой воевал в "Империалистическую", как называли сразу после революции Первую Мировую войну. Воевал недолго и был списан по ранению. А куда и при каких обстоятельствах был ранен - этого я не знаю к сожалению. Фото сделано скорее всего в 1916-м году. И было ему тогда 21 год.
Оборотная сторона фото. Подпись "Кира 3.5 месяцов от роду. Перед воен. службой.
А это сестра бабы Тани, баба Маня. Мария Георгиевна Заева. Снято в 1929-м году. Та самая, которая под конец жизни помнила, что у неё было два мужа, но не помнила, жила она с обоими сразу или с каждым отдельно. Видимо оба мужика не зажились на этом свете и умерли так давно, что баба Маня успела всё про них забыть. Чуть больше про бабу Маню читайте здесь.
Оборотная сторона. "Станция Рудянка ул. Октябрьская дом 14. Заева М.Г. 29".
А это её муж Иван Заев (слева) на военной службе. Сфотографировался в ателье рядом с Золотыми воротами во Владимире. На обороте фото - стихи.
Чьё любовью сердце бьётся,
Кто мне дорог, кто мне мил,
Кто навеки полюбил и кто любовию гордится,
Кто любви моей просил,
Тому карточка дарИтся.
Дарю на память. Иван Заев.
За Золотыми воротами, против женской гимназии.
Теперь непосредственно про Валерия. У тёти Тани сохранилось довольно много его писем. Письма фронтового типа - треугольнички. Их складывали каким-то хитрым способом. Внутри - написанный текст, снаружи адрес, фамилия адресата и штемпель. Конверты тогда были редкостью.
Насколько я понял, Валерия призвали в армию сразу, как только ему исполнилось 18 лет. Это был 1943-й год. Как я уже упоминал, его послали учиться в пехотное училище в Тюмени. Письма оттуда в Рудянку шли целый месяц. Так долго потому, что их сначала отправляли в Омск. Тюмень тогда относилась к Омской области. В Омске письма просматривала военная цензура. Просматривали и ставили специальный штампик.
Цензура заключалась в том, чтобы люди в переписке не выдали какую-нибудь военную тайну. Сами люди естественно это знали, поэтому в письмах не писали ничего специфического. Никаких подробностей своей жизни, работы, службы. Никаких трудностей, никаких проблем. И никаких личных переживаний скорее всего также не описывали. Свою любовь, ненависть, ревность, радость, зависть - в общем весь спектр личных чувств, как позитивных, так и негативных - бумаге не доверяли. Кому ж будет приятно, если в твоих чувствах будет копаться какой-нибудь сержант с синим химическим карандашиком в руке. Карандашик был нужен для того, чтобы замазывать встретившиеся даже легчайшие намёки на тайну. Если намёки были более серьёзными, то это грозило уголовным преследованием.
"Живу ничего. Сейчас только спим да едим, а больше ничего не делаем, так как идёт переформировка. Вернее так проводим, как поедим, так и на бочок. Сегодня только что сходили строем на умывание, а сейчас снова лежим и ждём время, когда пойдём на завтрак. А так всё в порядке, живу хорошо. Ходил к бабушке покупал молока и вообще я в городе продумал, так как там близко базар, то я там был и покупал молока, муку и хлеба". Немного бессвязно, но это может быть отттого, что я не совсем хорошо разбираю его почерк.
Письмо, где часть текста была зачёркнута военным цензором. Послано из Кыласово к тёте Пее в Таволги (кто такая тётя Пея - не знаю) "Сегодня. то есть 27 числа поехал в Невьянск из нашей роты старший лейтенант Гольд, который поехал с одним бойцом в Таволги (дальше вычеркнуто цензором) Но я дал ему ваш адрес, и он хотел зайти к вам или на дом, или в контору.
Фотографии тоже были под контролем. Разрешены были только такие, как та, что приведена в начале этого поста. Никаких интерьеров, никакой военной техники, учебников, тренажёров. Ничего такого, что окружало курсанта в обыденной жизни, и что могло бы быть интересно нам, сегодняшним.
Поэтому почти все военные письма - постные, пресные. Они "ни о чём". Как доехали? Хорошо. Как живёте? Весело, все здоровы. И всё. Хотя, может быть, моё впечатление неверно. Потом попробую разобрать почерк, расшифровать, перепечатать всё до строчки. Но на это потребуется время. Может быть, сумею. И тогда люди той эпохи скажут о себе собственными словами, собственным голосом.
Программа обучения в военных училищах той военной поры была сильно сокращена. Очень сильно. Никто тогда не учил курсанта четыре года как сейчас. Несколько месяцев обучения - и на фронт. По такой же программе готовили и Валерия. И, насколько я понял, в Тюменском пехотном училище он не доучился. Его отправили в деревню Кыласово Кунгурского района Пермской области. Зачем? Пока не знаю.
А это, наверное, последнее письмо Валерия, которое было написано в поезде."...я ещё в дороге и сам варю концентрат. Сейчас еду по той местности, которая была занята немцами. Одна окружающая обстановка наводит тоску и ужас. Всяких трофеев - просто ужас. Бежит он и не оглядывается, всё бросает. Скоро буду в Курске, там, где папка был в командировке".
И погиб Валерий не под Оршей, как я думал раньше. Он погиб при форсировании Днепра у села Глебовка Вышгородского района Киевской области в том же 1943-ем году. Его сестра Кира Павловна с мужем Юрием Александровичем Глюковым и с дочерью Таней ездили в те места. То есть, тётя Таня ездила на Украину сама и видела места, где погиб её дядя, своими глазами. Директор школы показывал им места боёв. В Глебовке есть мемориал павшим воинам.
Мемориал в Глебовке. Современное фото.
Там на гранитных досках выбиты их имена. Именно оттуда, из Киевской области, была привезена горсточка земли, захороненная на Рудянском кладбище.
Родственники Валерия в селе Глебовка. Справа - директор школы.
И тут есть одно непонятное место. Выпускники военных училищ должны получать офицерские звания. И Валерий должен был поехать на фронт в звании лейтенанта. Но на памятнике он указан в одном месте как сержант, а в другом - вообще как рядовой. Видите обрывок фразы "Сержант Егоров."
А это современное фото одной из досок того самого мемориала из Глебовки. Написано "Рядовой Егоров В.П. 1925". Инициалы и год рождения указаны верно.
Тётя Таня увеличила фото Валерия и шла с ним на параде "Бессмертного полка".
А ещё нам хотелось разузнать о том, куда делась история Нейво-Рудянки. Мой прадед Павел Георгиевич записывал исторические события, связанные с жизнью родного посёлка в толстую конторскую книгу. Куда эта книга делась - тётя Таня не знает, но точно помнит, что она была.
Похоже, что я ещё не раз вернусь к этой теме.
Journal information