Человека с юных лет все натаскивают и науськивают – будь успешным, добейся успеха, надо состояться в том и в этом. Ну, если в этом успеха не добьёшься, то обязательно добьёшься в другом. И надо найти ту сферу приложения, где ты сможешь… И приложить все возможные силы к этому. Это всё разлито в воздухе. Давай, покоряй, достигай, не опускай руки. И я всё это тоже пытался делать. Не там, так здесь, не здесь, так ещё где-то.
И с некоторых пор я понял, что каких-то значимых успехов не добиваюсь. Нет, конечно, общий фон вполне позитивный. Живу, не голодаю, не страдаю, всё у меня есть и ни в чём я не нуждаюсь. Но радости мне этакая жизнь не доставляла.
Мог ли я считать себя успешным как педагог? Да вроде мог. Только вот педагогическая «успешность» меня не радовала совершенно. Кто такой педагог успешный? Педагог успешный, он как бухгалтер, у него дебет всегда должен совпадать с кредитом. Сколько часов нужно отвести по программе, столько он их и отвёл, сколько детей по списку, столько и в наличии. И чтоб рост результатов у детей был видимым и несомненным. И чтоб вся отчётность была в порядке. В общем, нужно дать хорошие контрольные цифры, чтоб в какой-нибудь таблице напротив твоего имени поставили плюс.
Двойная жизнь получается. В одной жизни ты просто учишь детей тому, что умеешь сам, а в другой постоянно отчитываешься, добиваясь «хороших цифр». И вот, если ты в двойной жизни преуспеешь, то стресс тебе скорее всего обеспечен. Это только Штирлиц мог жить двойной жизнью долгие годы без последствий, да и то только потому, что он был литературным героем. У людей реальных это получается гораздо хуже.
Как мастер народных промыслов я тоже хотел быть успешным. Участвовал в конкурсах. Чего-то там завоевал, но быстро понял, что не вписываюсь в общее направление. А направление сейчас чисто традиционное. Типа «как наши праотцы делали, так должны и потомцы». У нас же с этим не очень. И от чистого следования традициям наше творчество ушло хоть недалеко, но всё же ушло. Поменяться на что-то более традиционное уже трудно. Стиль наш сложился, и ломать его, приспосабливаясь под традиции – это требует усилий. И будет ли результат стоить тех усилий? В общем, и здесь без особых сияющих перспектив.
Хотя раньше мы старались заработать своим творчеством деньги. Помню, возвращались с очередной ярмарки воодушевленные. Ого, вот сколько заработали – с радостью думали мы. Но тогда деньги нам были нужны. И мы их зарабатывали всегда на что-то. А сейчас. Хотя после ковидных ограничений ярмарки опять стали проводиться, но как-то они уже нас не вдохновляют. Мы просто устали. Да и зарабатывать стало не на что. Разве что на дом. Впрочем, про дом расскажу позже. А устали мы потому, что работа берестяная, она иногда монотонная. И чтобы с ней справиться, нужен стимул, а у нас его и не стало.
И блогером успешным тоже хотелось стать поначалу. Что есть успешный блогер в моём понимании? Это тот, которого «все знают и везде пускают» или даже приглашают везде. Поначалу всё так и было. Съездили мы и на наш ядерный комбинат, и на атомную электростанцию, и ещё там куда-то. А потом полоса везения закончилась. Довольно долго я ещё боролся, сопротивлялся, стараясь «писать лучше и интереснее», но потом скис. Ну, не интересно людям то, что я пишу – я и смирился.
Есть такое распространённое мнение. Если ты добиваешься чего-то и у тебя не идёт, значит это не твоё, значит надо искать какие-то другие пути, делать что-то другое. Не стоит расходовать последние силы, стараясь проломить стенку лбом. И вот, с некоторых пор я осознал, что все пути, по которым я шёл, ведут не туда. И нигде я не смогу добиться того, чего хотел. А избрать какой-то иной путь? Какой? Начать собирать марки? Такой вот получился кризис смыслов, и в душе моей поселилось глубокое уныние, которое год от года только нарастало.
Однажды подруга Али сказала ей обо мне:
-Неужели он не может просто жить для тебя?
И вправду. Зачем все бесплодные потуги, не лучше ли жить просто для своей жены, для семьи, для близких? Быть им необходимым. А я и не знаю, что сказать на это. Ведь в воздухе разлито и с детства учили - стремись, добывай, достигай. Ведь я не только для себя, я как бы и для Али тоже стараюсь, я ведь её от себя не отделяю. И мой успех - это и её успех тоже.
И вот, после всех этих свирепых приступов разочарования жизнью появился некий новый небольшой «смысл» - построить дом. Старый наш дом в Рудянке обветшал и сгнил. Восстанавливать его смысла не было, и мы решили построить новый. Ровный, красивый. Чтобы приезжали мы туда и сердце радовалось. Дело тут ещё и в том, что второй наш дом, тот, где живёт моя мама, стоит на большой дороге. Там постоянно кто-то ездит и днём, и ночью. А так хотелось тишины.
И деньги у нас вроде были на постройку дома. Но потом мы столкнулись с двумя большими препятствиями. Первое – это не могли найти добросовестных работников. Чтоб сказал им, а они всё так и сделали. И второе – я заболел стенокардией. Аля долго мучилась с этими работниками, и наконец ей удалось построить фундамент нашего будущего дома, но стоило это ей большой крови и нервов. А я в это время был в больнице. Если препятствия так велики, то неужели и этот «смысл» оказался несостоятельным?
Вот так и получилось, что вместо всех этих смыслов у меня остался лишь один – просто выжить, по возможности вернуться к более-менее нормальной жизни после будущей операции и долгой реабилитации. Причём выжить и не унывать – это самое трудное. Ведь причина моей болезни не столько лишний вес, неправильное питание и отсутствие физической активности. Да и не было его, этого отсутствия. Мы ведь часто ходили в походы, и по городу передвигались пешком. Причина – это как раз стресс и глубокое уныние.
И теперь вот нужно научиться радоваться. Радоваться, когда вроде и нечему. Радоваться небу и солнцу. Дождю и снегу. Радоваться тому, что просто живёшь. Быть благодарным Богу просто за то, что живёшь на свете. Именно от этого зависит жизнь.
Нужно понять, что это ведь плохо – когда вся радость бывает лишь от одного – дадут или не дадут тебе люди «сладкую конфетку», сочтут ли тебя достойным. Это ведь пошло и глупо – жить ради «конфетки» от людей. Но я жил именно так. А теперь нужно иначе. Смогу ли?
Journal information